Все заблуждаются. Так или иначе. Питер же заблуждался по-крупному и в отношении себя. Даже сломаная нога, неделю (плюс-минус) в гипсе, муки от "все слишком медленно" и восхваление собственной условно регенерации, не поколебили его уверенности в том, что он неуязвим и будет жить вечно (плюс-минус). В это Питер свято верил и жизненную позицию менять не собирался, ведь вся Вселенная намекает на то, что даже таким он полезен и востребован. Есть правда некоторые нюансы, но в контексте Вселенной - это все мелочи,  а мыслим мы масштабно, следовательно действительно все это мелочи. А вот не мелочи Эрик Леншерр.
Магнето вообще сложно считать "мелочью",  с какой стороны не посмотри, а если предположить, что он ещё твой родной отец, проблема разрастается до...  как сила Феникса, но не такая пламенная. Максимофф никогда в этом не признается, но обо всем этом он думал долго. Сначала он подумал, что все это больное воображение то ли его, то ли окружающих, но точно не реальность. Потом кое-как он смирился с этой мыслью и, на место благоговейного трепета перед легендарным Магнето, пришел страх перед ним. И это не тот страх, которым пугают детей или снится в кошмарах после просмотра ужастиков, это тот страх, который паралезует и заставляет сомневаться в себе. "Что если я ему не нравлюсь?". "Что если не соответствую его представлениям об идеальном сыне?". "Что если он вообще не хочет иметь ничего общего со своими детьми?". И ещё много похожих вопросов, перефразированных и навязчиво бьющихся где-то в черепной коробке. И спасает Питера только умение перескакивать с темы на тему, а значит раздумывать над проблемами бытия долго не приходится.
А ещё одно спасение в твёрдом решении Максимоффа обосноваться в школе Чарльза: трехразовое питание, целый дом мутантов, Курт (о, Питера никто так серьезно не слушает так, как Курт, а ещё у Ртути прямо-таки чесалось все от любопытсва из-за способности к телепортации - кладезь возможностей же),  всевозможные тренировки, которые придумывал Чарльз и Генри, и во всем этом Рае на Земле настроение омрачал, даже не подозревая об этом, Эрик, заставляя нервничать и впадать в оцепенение  и психологическое возбуждение одновременно.
В такие моменты со стороны кажется все очень просто: подойди к объекту, сделай глубокий вдох, признайся и заставь себя не убежать от страха, когда сердце делает кульбиты, параллельно падая к пяткам и поднимаясь к горлу. В качестве подготовки, еще можно рассказать каждому живому, как обстоят дела на самом деле, заручится поддержкой и ждать приговора, пряча все металлические предметы, которыми можно в теории навредить. Лучше сбежать на необитаемый остров, но прямо-таки утопическая картина получается - так не пойдёт. Питер же ведь даже подготовился, рассказывал Мистик, но  в ответственный момент рта раскрыть не смог, а, когда смог, вылетело из него совсем не то, что хотелось. Обидно, но в каком-то смысле так жить спокойнее. И кто бы знал, что Магнето решит на какое-то время остановится в школе Чарльза? Точно не Питер.
10:00
Объект покинул кухню, кажется не заметил как с его дороги пропал стул, о который мог споткнуться.
10:30
Что-то потерял на балконе.
11:45
Кажется проголодался, но делает вид что все нормально.
Интересно, что он любит? Сэндвичи? Фрукты? Он же жил и родился в Европе, там определённо что-то другое едят.
12:30
Подкинул к ногам яблоко. Отвлёкся на Ороро и пропустил, что стало с яблоком.
13:00
- Ой, - Питер, стараясь сделать все десять дел одновременно, таки врезается в Эрика, только чудом и благодаря мутации, успевая спрятать свой дневник для наблюдений. Память Ртуть никогда не подводила, но шпионские фильмы и вся атмосфера Людей Икс намекали, что к вопросу сбора информации надо подойти серьезно, а там может и смелость признаться в "я твой сын" появится.

Говорили ему мама, Логан, Чарльз, Курт, Ороро, да в принципе все, что надо быть немного спокойнее, осмотрительнее,  сначала думать чуть больше трех секунду, а потом уже действовать, но в глазах Питера это казалось такой ересью, что в пору переселяться на другую планету, ведь все с ума свести хотят.
Максимофф прямо-таки искренне не понимал, как люди могут не понимать, что такой ритм жизни, который кажется для них слишком быстрым, простой и понятный для самого Питера. Это как ходить или дышать: ты делаешь это, не задумываясь, и получаешь от этого удовольствие. Все остальное - это насилие над организмом и над личностью в частности. Единственный раз, когда Питер пошёл на поводу у общества, случился пару дней назад.
Ртуть, сидя с гипсом и изнывая от всего от чего в принципе можно изнывать, наслушался, в тот числе и от телевизора, о пользе йоги. Перспективы сомнительные, но любопытство взяло вверх, и следующие дни Питер разглядывал всевозможные сайты клубов йоги, которыми пестрил интернет и, которые расписывали все так, как будто это универсальное средство от всех болезней. Ороро смеялась, сидя рядом, но прекратила, когда поняла, что в один, не прекрасный для её день, её куда-то "несут", а потом не давая перевести дух вручают пакет со спортивной одеждой.
Урок начался. Разминка, растяжка, разные позы и "дышите глубоко и размеренно". Спустя минут двадцать Максимофф наконец-то перестал пассивно беситься, люди вокруг него тоже заметно расслабились и, кажется,  ворота Нирваны готовы были вот-вот раскрыться, когда Шторм наступила ему на поясницу, в отместку всего, что он сделал. Где-то что-то хрустнуло,  замкнуло и Питер вывел из Нирваны половину района, а чакры у всех закрылись на полгода вперёд.
После этого Питеру намекнули, что больше его здесь не ждут, и человек он потерянный для йоги, а может и для всего сразу. Ртуть не расстроился, но почему-то сейчас, распластавшись у ног Эрика, он про это вспомнил. А ещё вставая заметил зелёное пятно и:
- Ну вот как его теперь выводить? - Максимофф принялся активно крутиться, пытаясь разглядеть пятно получше. Разглядеть получилось, но настроение это не подняло, к тому же оказалось, что Магнето его заметил. Вот как так? Ведь помимо неуязвимости Питер свято верил в свои навыки скрытности. Он как ассасин, действует во тьме, чтобы служить свету. Считал так, во всяком случае.
- Значит ты меня заметил? А когда? С чего все началось? - Питер выдавал вопросы со скоростью света, то ли от волнения,  то от искреннего любопытсва. Нужно же улучшать свои навыки, а то как же свет без него? И Чарльз всегда говорил, что нужно самосовершенствоваться, а чтобы совершенствоваться нужно понимать что не так и как с этим бороться. Магнето же, хотел этого или нет, но производил впечатление человека, который может чему-то научить. Прямо как Чарльз, но другой.
- Можно личный вопрос? - люди с тактом обычно ждут ответа, а потом только задают "личный вопрос", но мир Питера так не работал, поэтому, - у тебя есть дети?

Иногда очень сложно понимать и принимать что-то одновременно. Питер понимал, что раздражает людей и мутантов, но каждый раз, когда он задумывался об этом, ему становилось как-то... обидно что ли или поскудно от осознания, что он полностью не вписывается ни в одно общество. Поэтому Питер предпочитал не думать об этом, максимально игнорируя взгляды людей. От этого они раздражались ещё больше, но в каком-то смысле собственное хрупкое душевное равновесие Ртути не страдало. Определённый извращенный баланс.
- А он и такое может делать? - искреннее ничем не прикрытое удивление. Максимофф, при всей своей сумасбродности, отличался чёткими представлениями о иерархии. То есть, Хэнк занимается какими-то странными вещами связанными с наукой, значит к нему нужно идти когда, например, сломался плеер. К Чарльзу, если возникла какая-то проблема с силами. К Мистик, если не знаешь как провернуть какое-то дело, хотя вот с отцом ни капли не помогла. В общем, стирка приравнивалось к делу личной ответственности и ответ Эрика на несколько секунд поломал общий алгоритм, заставив продумывать что-то свое и вернув позитивный взгляд на вещи. И ещё сквозняк.
Начнём с того, что никто ещё не называл Питера сквозняком, хотя никто с ним об этом и не разговаривал, но факт остаётся фактом, а значит на досуге надо будет об этом подумать. Что-то правда подсказывало Ртути, что он не придёт к каким-то уж слишком серьёзным выводам и продолжит все делать так же как делал до этого, придерживаясь баланса, но процентов пять в своём поведении возможно скорректирует. Исключительно во благо скрытности разумеется.
Из раздумий о Хэнке, сквозняке, силах, Мистик, "почему Чарльз купил эту статую?" Питера вывел ответ Эрика на вопрос, на который он даже не ожидал услышать ответ.
То есть у Ртути было два состояния: со всем согласен и стоиодинвопроспочемувсетак, ответ на которые он не всегда получал, а когда ты что-то не получаешь, то рано или поздно тебе начинает казаться, что так и должно быть. Просто вот не хотят с тобой делиться: и ты либо принимаешь это, либо отказываешься от дальнейшего общения. То, что у Питера с Эриком было какое-то общение, сказать можно с натяжкой, поэтому проще было принять. А потом очистить совесть перед самим собой: "мол не получилось признаться, потому что он не захотел со мной разговаривать, такие дела". Леншерр решил по-другому и, лучше бы наверное молчал, потому что не только он умеет злиться.
- Мне жаль, - и Питеру действительно жаль. Он даже представлять не хочет какого этого терять близкого человека, но все это сострадание разбилось об фразу "пока я не рассердился окончательно". Ещё в тот момент, когда Эрик неосознанно стал использовать свои силы, Ртуть невольно напрягся, но на последней фразе в нем проснулся обиженный ребёнок, который решил стать художником, но отец настаивает, что с такой профессией на жизнь не заработаешь и нужно идти в финансисты. Почему? Зачем? А как же мои чувства? Я что для тебя ничего не значу? И я все равно стану художником! Таким, чтобы ты признал меня! Чтобы понял, что ошибался и не злится, чтобы гордился и...
- Потому что я твои сын!
И наступает пустота. Питер даже не замечает, что окна в особняке прекратили дребезжать, отзываясь на его чувства, и лавочка как-то благодарно "вздохнула".
В такие моменты он даже в принципе не предполагает, что так умеет, потому что считает, что ему нужен непосредственный контакт с объектом, как тогда, когда они пришли с Чарльзом и Логаном за Эриком. И возможно не замечает ещё потому, что поглощен своими чувствами, а там уже видимо семейное - не обращать ни на кого внимания, когда у самого голова кругом идёт от своих переживаний.
Питер поднимает с земли яблоко и кидает его в руки Эрику, совершенно не заботясь поймает он его или нет:
- Оно вкусное, честно. И прости наверное, мне правда жаль, что ты потерял свою дочь - и Ртуть на удивление спокоен. В душе стало как-то пусто и легко, и спешить уже никуда не хотелось. Возможно стоит собрать вещи и вернуться домой, на время или на совсем, или прогуляться где-нибудь подальше отсюда, чтобы не чувствовать, что опозорился, или...  Вариантов много и времени много, и Питер слишком медленно для него,  но слишком нормально для остальных идёт в сторону особняка.
Да, ему потом определёно станет легче.

Питер планировал, насколько это возможно в его ситуации, незаметно куда-нибудь уйти. И хотя он понимал, что явно хотел этого не так сильно как мог бы (а если бы хотел, то уже сейчас его можно было бы искать в каком-то другом городе), все равно вопрос Эрика в спину был неприятным сюрпризом. Конечно же он понимал... Хотя нет, ничего он не понимал, как минимум в тот момент, когда признался, ничего не понимал, но где-то месяц назад, в фантазиях он рисовал себе этот момент, репитировал всевозможные ответы и, кажется, подготовился на все сто процентов, но в реальности все это оказалось чем-то сюрреалистичным.
В голове Ртути сразу пронеслась вся его жизнь начиная с того момента, как к нему пришли Чарльз, Логан и Фрэнк, заканчивая сегодняшним утром и этим моментом, который в какой-то альтернативой реальности даже был запланирован.
- Я уже рассказывал тебе, что моя мать знала мужчину с похожей мутацией, - Питер задумался всего на секунду, но выражение его лица прояснилось, намекая, что душевное равновесие постепенно возвращается к хозяину, хромое и побитое, но возвращается, - правда тебя тогда тошнило и ты мог не рассылашать, но не переживай всем плохо бывает в первый раз. Мне тоже было. Особенно когда резко останавливался, но я тогда только узнал свои силы. Не самый приятный момент в моей биографии.
Питер задумался о чем-то своём и чуть было не забыл продолжить свой рассказ, хотя признаться честно не видел в нем никакого смысла. Он слабо представлял себе, что Эрик расчувствуется и броситься его обнимать со словами "сынок" и "почему ты раньше мне об этом не рассказал?".  Самым реальным вариантом казалось частичное игнорирвание и слова в духе: "ты у меня какой-то бракованный вышел". И в пору бы, от этих мыслей, впадать в уныние, но Питер ничего не чувствовал, а значит и терять ему было него, поэтому:
- Потом уже, когда я вернулся домой, и увидел тебя в новостях, я долго думал. Честно сказать, мне просто было любопытно, почему ты мне так интересен, а потом и мать рассказала. Я за этим и отправился в школу к Чарльзу, - Максимофф замолчал на полуслове, что-то обдумывая, - нет, наверное не за тем, чтобы найти тебя, а чтобы... Не знаю, понадеялся, что Чарльз про тебя что-то расскажет, а потом может быть я и сам тебя найду. А в школе как раз взрыв, Апокалипсис и я тебе же почти рассказал, но вокруг тебя было это магнитное поле... и вообще мне не нравится, когда ты используешь силы - я начинаю нервничать, - Питер в очередной раз замолкает, пожимает плечами и кажется, что рассказ закончен. И наверное действительно закончен, потому что ему нечего добавить. Он не знает наверняка не ошиблась ли его мать (хотя тут сложно что-то попутать, особенно когда дело касается Леншерра) или может быть не стоило вообще начинать всю эту историю с признанием. В сущности, что ему это даст? Просто факт того, что его отец знает о его существовании? Нет, это конечно прекрасно, но не сказать, что все это стоит того, чтобы затрачивать на это столько душевных сил. И ведь ещё столько же придётся затратить, если Эрик решит высказать свое мнение, а не просто согласиться с новыми вводными.
- Честно, - Питер решил внести кое-какие коррективы, чтобы все это не казалось таким уж жалким, или чтобы он сам не чувства себя таким жалким, - я ничего от тебя не хочу, если ты в этом как-то сомневаешься. Обвинять тоже ни в чем не планирую.